Первый архивист БашкортостанаВ начале XVIII в. реформы Петра I оказали огромное влияние на состояние архивного дела в России. В этот период было положено юридическое основание для появления архивов как самостоятельных государственных структур.
16 июля 1712 г. — особая дата в истории архивного дела, связанная с указом о создании из дел и «приговоров» правительствующего Сената первого в государстве архива: «...собрать помесячно и учинить тем приговорам реестры с объявлением каждой дела» и отдать их на постоянное хранение в архив. Так был создан Московский сенатский архив как ведущий архив ведомства. Положение о ведомственных архивах разъясняются в 44-й главе «Генерального регламента», который был установлен Петром I. Так, например, устанавливалась обязательная сдача учреждениями своих документов в архивы по истечении определенного срока. Для документов, необходимых в работе учреждений, сроков сдачи в архив не было установлено, а для утративших практическую ценность документов срок хранения устанавливался в 3 года. Отныне создавались самостоятельные структурные подразделения — архивы, а документы текущего делопроизводства были отделены от архивных документов. В штатное расписание учреждений вводились и специальные должности архивариусов.
В 1728 г. Сенат разослал наказы губернаторам о целесообразности создания объединенных губернских архивов и архивов городского самоуправления. В последующее время Сенат продолжил регламентировать деятельность этих учреждений. Так, указом Сената 1736 г. предписывалось строить для архивов каменные здания с железными затворами и решетками на окнах, от деревянных строений «не в близости». Архивы было положено опечатывать, а вынос документов категорически запрещался. В течение XVIII — XIX вв. росло количество исторических архивов, велся поиск наилучшей схемы их систематизации — архивы возникали, сливались, переподчинялись, иногда ликвидировались.
В российских уездах ситуация с обеспечением хранения официального делопроизводства оставалась фактически вне поля зрения властей. Так, в Уфе здание архива провинциальной канцелярии оставалась деревянным, что способствовало большому риску в случае возникновения пожара. Известно, что многие документы по истории Башкортостана первой половины XVIII в. до наших дней не сохранились. Одной из причин были частые пожары в Уфе. Так пожар, случившийся 23 мая 1759 г., уничтожил весь архив уфимской провинциальной канцелярии. Сохранилось подробное описание этого стихийного бедствия: «от которого (т.е. — пожара) состоявшая в кремле Михай ловская башня, а от оной гоубтвахтная, караульная изба с сеньи и воеводский дом, так и канцелярия с некоторыми указами, протоколами, журналами и протчими делами, и несколько гербовой и простой бумаги, да в соборной церкви и несколько ж церковных украшений и на колокольне боевые часы, тюрьма с острогом, девичий монастырь з двумя церквами и протчее… згорело» [4, с.36.]. В 1766 г. Оренбургский губернатор А.А.Путятин, объясняя Сенату причины, которые привели к утрате жалованных грамот, полученных башкирами от Ивана IV, так же писал, что «…башкир по разным причинам жалованные грамоты в уфимской провинциальной канцелярии уничтожены пожаром 1759 году» [1, с.14; 6, с.467].
Уфимская провинциальная канцелярия обычно сохраняла копии ключевых документов по управлению краем. Оригиналы документов направлялись в высшие государственные учреждения гг. Москвы и Санкт-Петербурга. С 1734 года копии документов дополнительно отправлялись в канцелярию Оренбургской экспедиции (комиссии, с 1744 г. губернской канцелярии) в г.Оренбург, что безусловно способствовало сохранению многих важных документов по истории Башкортостана до наших дней.
Особо нужно отметить период первой половины 40-х гг. XVIII в., когда вице-губернатором являлся Петр Дмитриевич Аксаков. Им был собран значительный материал о Башкирии, о башкирском народе, хозяйстве, о злоупотреблениях царских чиновников и т.д. Эта информация представлена в документах судебно-следственного делопроизводства о вице-губернаторе Уфимской провинции П.Д.Аксакове [10]. Они сохранились как в Государственном архиве Оренбургской области, так и в Российском государственном архиве древних актов в Москве.
Определенное значение имеют источники личного происхождения, которые представляют для нас особый интерес, так как в них можно найти такую информацию, какой нет ни в одном официальном документе. Это — обращения башкирского населения к представителям местной администрации и центральным учреждениям: челобитные, жалобы, доносы, записки, письма, которые дают представления о мыслях, настроениях, нуждах башкирского народа и других народов, населяющих край. В эту же группу входят родословные, башкирские шежере. В частности, П.Д.Аксаков сам занимался составлением проектов, записок, родословной. Им составлена родословная Карасакала, которая до сих пор не утратила своей ценности.
Когда началось следствие над П.Д.Аксаковым в начале 1744 года, воеводой Уфимской провинции было решено назначить Люткина. До И.И.Неплюева дошли слухи, что хотя П.Д.Аксакову было приказано сдать все дела и управление Уфимскою провинцией полковнику Люткину, П.Д.Аксаков сдал только те дела, которые были запечатаны им в шкафах уфимской провинциальной канцелярии. При этом отсутствовала опись дел, а многие секретные дела — это именные и сенатские указы якобы вообще не были представлены.
В свою очередь Люткин жаловался на то, что ему ничего неизвестно о состоянии Уфимской провинции. Поэтому он не знает, как управлять ею. Люткин писал оренбургскому губернатору И.И.Неплюеву: «Я не знаю, над чем управляю: я, воевода, не знаю, сколько у меня жителей, сколько селений, сколько казенных доходов, какия нужды жителей всех сословий, какия следует взыскать недоимки и на какую сумму; Аксаков не сдал мне Уфимской провинции; над чем я — воеводой сам не знаю, но как я за все в отчете пред Царицей и законом, то и доношу Вашему Высокопревосходительству» [2, с.207]. В ответ на это донесение, Неплюев писал: «вы на то и следователи: примите меры и отберите все от Аксакова…» [2, с.203].
Таким образом, П.Д.Аксаков отказался сдавать особо важные документы. В связи с давлением со стороны Неплюева, П.Д.Аксаков был вынужден оставить Уфимскую провинцию и выехать в столицу.
15 сентября 1744 г. П.Д.Аксаков, «получив 800 руб. прогонов и подъемных денег» [2, с.211], выехал из Уфы «как вельможа, с ватагой крепостной дворни, с походной кухней, поварами, почетным и охранительным конвоем, на особой фуре везли взятыя Аксаковым те секретныя дела, о востребовании которых так усердно хлопотали начальство и следователи. П.Д.Аксаков не послушался провинциальной канцелярии и взял с собой канцеляриста Петрова» [7]. Оренбургская губернская канцелярия написала казанскому, нижегородскому и московскому губернаторам, чтобы «Аксакову было оказываемо всякое содействие в даче подвод и квартиры» [2, с.211] и т.п.
П.Д.Аксакову в какой то мере удалось доказать императрице свою невиновность, однако И.И.Неплюев при дворе императрицы побывал раньше. В конечном счете данное обстоятельство предопределило судьбу уфимского вице-губернатора. Сенат возвратил в Уфу канцеляриста Петрова с делами, которые были сданы им в феврале 1745 г. по описям в провинциальную канцелярию. Об этом было донесено Сенату и И.И.Неплюеву. После этого И.И.Неплюев получил указ о прекращении следственного дела и увольнении от службы бригадира П.Д.Аксакова. Дело П.Д.Аксакова через канцеляриста Башкирова было передано в Оренбург, для предъявления в архив [3; 8].
Материалы, пересланные в Сенат для расследования о злоупотреблениях в Башкирии, подверглись тщательной проверке. Следственная комиссия по башкирским делам, работавшая с 1745 по 1748 гг. пришла к выводу о том, что дальнейшее изучение материалов дела может вызвать волнения башкир[5, с.397]. Поэтому Комиссия решила прекратить эту деятельность. По указу 1748 г. Аксаков был оставлен при дворе «для особого поручения» (разбора секретных бумаг) и награжден чином действительного статского советника» [9].
По указу от 31 августа 1762 г. заведывание делами Кабинета Петра I было поручено действительному статскому советнику Петру Аксакову. Ему оказывали содействие два канцелярских служителя — подканцелярист Лука Иванов и копиист Рябинин. Кроме того, на «покупку бумаги и прочих всяких потребностей» от правительства выделялось 400 рублей в год. Таким образом, хотя архив Кабинета Петра I по-прежнему находился в ведении центральной власти, но теперь фактически было создано самостоятельное учреждение. Оно имело штат сотрудников и отдельное место для хранения документов. П.Д.Аксакову поручили не только начать работу по разбору и описанию документов и дел, но и информировать императрицу Екатерину II о содержании наиболее важных документов. Предписывались серьезные меры и по обеспечению секретности. Начальнику архива и его служителям предписывалось «по содержанию важных дел, писанных его величества собственною рукою из оных дел никому ничего, кто б какого звания не был для прочтения и списывания каких-либо копий не давали» [11].
П.Д.Аксаков пробыл в должности управляющего архивом три года.
Он и его сотрудники еженедельно посылали рапорты представителю правительства А.В.Олуфьеву о своей работе с приложением многочисленных копий документов петровского времени. Здесь же были жалобы о том, что перечисленным архивариусам не платят жалованья за службу и что по этой причине впали они в полное «убожество и скудость» [12].
В соответствии с поручениями Екатерины II Аксаков и его канцелярские служащие переписали большое количество документов из архива Петра I. Однако отсутствовала систематичность и документы не были сгруппированы по тематике и хронологии. Только за первую половину 1763 г. ими было скопировано и отравлено в правительство для прочтения Екатерине II 85 текстов с автографами Петра I. Однако сам же архив остался в таком же хаотическом состоянии, в каком он был при Анне Иоанновне и Елизавете Петровне. Ряд дел, в частности указы Петра I за 1700—1725 гг., «письма, подлежащие до Адмиралтейской коллегии и флота», «дела, касающиеся до гистории», личные журналы Петра I и его приближенных не были полностью разобраны, переплетены и хранились в связках [13, с.204]. Правда, Аксаков устроил просушку архивных дел и многие материалы были переплетены в книги. Он даже попытался составить краткий реестр именных указов и писем Петра I. Однако эта работа была только начата и вскоре оказалась заброшенной [13, с.204].
Донесения П.Д.Аксакова дают возможность составить представление о состоянии архива в 1760-е гг. «При разборе означенного архива, — писал в правительство в начале своей работы П.Аксаков, — оказалось книг…императора Петра Великого записных посланным к различным персонам исходящих и писанных собственною его императорского величества рукою с 1704-го по 1725 год … осьмнадцать книг. Да входящих писем, челобитен и ведомостей с 1700-го по 1725 год семдесят одна книга. Прочие же дела, которые не в переплете, разбирать буду немедленно» [13, с.205]. Из этого рапорта видно, что после передачи документов архива в 1727г. А.В.Макаровым в Верховный тайный совет и затем до 1762 г. работа по усовершенствованию хранения и систематизации архива фактически не проводилась. Большая часть документов — это указы Петра I, его записки, журналы, рукописи, относящиеся к истории царствования Петра I и другие дела — так и не были разобраны. По-прежнему в связках находилась и вся документация за 1721—1727 гг. [13, с.205]. 5 февраля 1765 г. П.Д.Аксаков был уволен, а на его место назначен капитан Евграф Чемезов.
Таким образом, мы наблюдаем силу характера и воли П.Д.Аксакова. Несмотря на угрозы со стороны высших инстанций во время его пребывания в Уфе, ему удалось сохранить очень важные документы, освещающие тяжелый период истории башкирского народа. Он смог благополучно доставить их в центральные архивы страны. Благодаря сохранившимся архивным источникам ученым удалось выяснить причины башкирских восстаний XVIII в., роль строительства Оренбургской укрепленной линии, осветить состояние хозяйства башкир и много другое. Вторым положительным момент явилось то, что П.Д.Аксаков, работая управляющим архива, приложил все усилия и старания для сохранения архивных документов по башкирской истории ради будущих поколений. Поэтому мы вполне можем назвать Петра Дмитриевича Аксакова одним из хранителей башкирской истории.
Литература
1. Азнабаев Б.А. Интеграция Башкирии в административную структуру Российского государства (вторая половина XVI — первая треть XVIII вв.).
2. Витевский В.Н. И.И.Неплюев и Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 г. — Вып. 2. — Казань, 1890.
3. Игнатьев Р.Г. Суд над бригадиром Аксаковым // Оренбургский листок. — 1877. — №4.
4. История Уфы. — Уфа, 1981.
5. Материалы по истории БАССР. — М.: АН СССР, 1956. — Т.IV. — Ч.1.
6. Материалы по истории БАССР. — М.: АН СССР, 1956. — Т.IV. — Ч.II.
7. НА УНЦ РАН. Ф. 23. Оп. 1. Д. 1. Л. 208 об.
8. НА УНЦ РАН. Ф. 23. Оп. 1. Д. 1. Л. 209;
9. НА УНЦ РАН. Ф. 23. Оп. 1. Д. 3. Л. 74 об.
10. Петр Дмитриевич Аксаков — (1738—1739гг.) — воевода, (1740—1744гг.) — вице-губернатор Уфимской провинции.
11. РГАДА. Ф. 1239. Дворцовый архив. Оп. 3. Д. 51977. ЛЛ. 9—10;
12. РГАДА. Ф. 1239. Дворцовый архив. Оп. 3. Д. 51977. ЛЛ. 40—41, 108.
13. Санин О.Г. Архив Кабинета Петра I в XVIII—XIX веках // Вестник РГГУ №8/08. — М, 2008. Ильдар Биккулов |